Вячеслав СОФРОНОВ 

Тобольск

Гусеница на ее колене…

Диссиденты никуда не делись. Они живы.

Просто на всех рук не хватает.

И газа…

(Неизвестный автор.

Отрывок из  неопубликованного полуфантастического романа

«Из жизни насекомых»)

Газонная трава, на которую они присели из-за полного отсутствия вокруг любых приспособлений для временного плацкарта многочисленных прогуливающихся толпами и в одиночку зевак, созерцающих местные красоты, слегка пружинила, словно противилась их полному пренебрежению к нормативам поведения в общественном месте. Все, кто проходил мимо, делали вид, что им нет никакого дела до этой разновозрастной парочки, позволившей себе нарушение всяческих норм прелюдного поведения, но едва ли не у каждого возникал вопрос и буйные фантазии насчет их взаимоотношений.

Она же делала вид, что ей наплевать на косые взгляды так и прожигающие их спины, а он с интересом ожидал, когда она найдет весомый предлог, чтоб побыстрее закончить их беседу. Собственно, беседой их разговор назвать было тоже нельзя, скорее, обмен репликами в поиске общих тем для дальнейшего контакта или же его скорого завершения без всяческих перспектив на будущее.

Она была интересна ему уже только одной неординарностью своего поведения и богатым личным опытом, несмотря на относительно молодую возрастную ступеньку своей только начинавшей вырисовываться биографии; в то время как она наверняка отнесла эту встречу к нескончаемой череде знакомств, связанных с ее работой в городских властных структурах. И он, и она знали, что все происходящее в замкнутом мирке управленческого аппарата рано или поздно становится известно тем, кто контролирует каждый шаг, а порой и умонастроение своих подчиненных. Иначе и быть не могло. Так уж повелось в этой стране со времен давно забытого, но никуда не исчезнувшего княжеского, а потом имперского и, наконец, партийного правления, когда каждый шаг ближних к правящей элите граждан фиксировался, протоколировался и всплывал в нужный момент при очередной чистке кадров.

За тысячелетнюю историю этой страны в ней мало что изменилось. Да и зачем менять старую хорошо отлаженную систему, если она давала нужные результаты и позволяла сохранять относительное единство разноплановых масс, благодаря своевременному вмешательству и пресечению инакомыслия.

Он, узнавший все прелести этой системы чуть ли ни со школьного возраста, со временем понял, что особо бояться ее нечего, но и допускать очевидные промахи тоже не стоит. Потому давно пришел к парадоксальному выводу, что чем более открыто ведешь себя, тем меньше подозрений зарабатываешь в своей адрес. Оттого ничуть не удивился тому, что на груди его собеседницы помещался безобидный аппарат для считывания пульса сердце, хорошо понимая какие дополнительные устройство может поместить туда рука опытного радиотехника, получающего дополнительную заработную плату в одном из подразделений спецслужб. Но его и это ничуть не смущало, поскольку в свое время он прослушал неплохой курс по этой теме, а потом и сам конструировал разные там устройства еще задолго до начала эры цифровой связи. В принципе и там тоже ничего не изменилось, разве что уменьшились в размерах передатчики и разные там камеры слежения, которые при желании можно было легко распознать и нейтрализовать.

Вдруг она увидела на своем колене, которому, будь у него желание, он мог бы  посвятить отдельную оду, а то и поэму, скромно застывшую гусеницу и непроизвольно вскрикнула. Он осторожно поддел мохнатое существо пальцем и опустил на ближайший стебелек едва только начавшего обрастать газона. Мимо тут же промчалась вездесущая ворона, зафиксировавшая свою жертву, за которой она обязательно вернется, как только люди уйдут с облюбованного ими места.

Вскоре они простились, поскольку ей поступил неожиданный звонок о начале какого-то незапланированного совещания, пообещав созвониться, как только в том появится необходимость.

Вернувшись домой он выкрутил из зажигалки так называемую «глушилку», которой изредка, но все же пользовался не столько из боязни, что произнесенные им слова и фразы станут кому-то известны, сколько из-за нежелания подставлять своих знакомых, имеющих неосторожность встречаться с ним.

Она же сдала медсестре порекомендованный ей датчик пульса, а та, уйдя за ширму, профессионально извлекла из него чип и положила в специальный конверт, на котором значилась ее фамилия.

Ворона и впрямь вернулась к тому месту, где они еще недавно мирно беседовали, отыскала безобидную гусеницу и осторожно перенесла ту в свое гнездо на окраине старого поселка, к которому вела складная лесенка с крыши заброшенного сарая. Вскоре рядом остановилась машина без номеров и с занавесками на окнах, из нее проворно выскочил молодой парень, вскарабкался по лестнице и пинцетом переложил гусеницу в пластиковый тубус, с наклеенным на него номером.

… Он долго ждал от нее обещанного звонка, а потом решился позвонить ей на службу, поскольку ее сотовый постоянно находился «вне зоны». Там ему сообщили, что та, кем он интересуется, никогда в их отделе не работала, но, вот совпадение, женщина с такой же фамилией и инициалами служит в далеком северном поселке всего в полутора тысячах от города. Так что, если она ему очень нужна, то он может поинтересоваться там. После этого он долго сидел в раздумье, понимая, что безвозвратно отстал от бурно развивающегося технического прогресса и пожалел, что в тот раз не раздавил ту самую гусеницу. Хотя, если разобраться, на ее месте наверняка тут же возникла бы другая тварь типа божьей коровки, а то и кузнечика, за которым ему явно не угнаться. Он с ненавистью посмотрел на призывно светящийся экран монитора, хорошо понимая, что как только он включит электронную почту, специальная программа тут же, скопирует его файл для прочтения в соответствующей службе.

«Нет уж, не доставлю я вам такой радости», – сказал он ни к кому не обращаясь, поскольку имен у них было много, а, будучи человеком воспитанным, он привык все и всех называть своими именами. Поэтому он оторвал от чистого листа небольшой клочок, что-то написал на нем, скрутил в трубочку и полез на чердак, где уже много лет держал небольшую голубятню. Когда голубь взмыл вверх, то с соседней колокольни наперерез ему метнулась тень ястреба. Он в бессилии ударил кулаком по чердачному окну, стекло треснуло, но не разбилось. Потом спустился вниз, вышел во двор и присел на лавочку под склонившей едва не до земли свои ветви березкой. Возле ее ствола муравьи еще прошлым летом, обосновали колонию, быстрехонько возведя небольшой муравейник. И сейчас, несколько трудолюбивых насекомых тащили внутрь своего жилища упирающуюся и еще полуживую гусеницу. Он долго смотрел на них, о чем-то соображая. А потом вздохнул и произнес: «Знал бы раньше, что так дело пойдет, нужно было на биофак поступать…»

Софронов Вячеслав Юрьевич 

Доктор исторических наук, профессор Тобольского педагогического института им. Д. И. Менделеева. Автор нескольких исторических романов и книг, связанных с историей Сибири.