На протяжении всей своей истории русская литература не один раз обращалась к героям метафизического мира. Его пытались рассмотреть и изучить выдающиеся поэты и прозаики. Персонажи «с той стороны» присутствуют в произведениях Александра Пушкина и Николая Гоголя, Фёдора Достоевского и Михаила Булгакова.
Вот, к примеру, как о бесах пишет Александр Сергеевич:

Посмотри: вон, вон играет,
Дует, плюет на меня;
Вон — теперь в овраг толкает
Одичалого коня;

Там верстою небывалой
Он торчал передо мной;
Там сверкнул он искрой малой
И пропал во тьме пустой…

.

…Вот уж он далече скачет;
Лишь глаза во мгле горят;
Кони снова понеслися;
Колокольчик дин-дин-дин…
Вижу: духи собралися
Средь белеющих равнин.

.

Бесконечны, безобразны,
В мутной месяца игре
Закружились бесы разны,
Будто листья в ноябре…
Сколько их! куда их гонят?
Что так жалобно поют?
Домового ли хоронят,
Ведьму ль замуж выдают?

.

Во времена советской власти, когда атеизм считался государственной идеологией и в потусторонний мир мало кто верил, о бесах и прочих загадочных тёмных и светлых силах практически никто не писал. Считалось, что жизнь человека проходит в физическом мире, а мир метафизический существует исключительно в фантазиях людей.

.

После перестройки, с возрождением веры в Бога — соответственно и в противника Бога — ситуация кардинально изменилась. Вновь стали появляться произведения, описывающие нашу жизнь всесторонне, вновь влиянию метафизического мира на физический авторы стали уделять всё больше внимания.
К современным писателям, сумевшим заглянуть «за невидимую грань» и в деталях рассказать о том, что «там» происходит, относится автор захватывающего романа «Поле битвы – душа» Андрей Россет.
С первых же страниц книги читатель становится невольным участником непривычных для себя, кажущихся придуманных сцен. Вот начало романа:
«Я проснулся и, что для меня не характерно, тут же открыл глаза… На фоне большого окна моей старой петербургской квартиры был отчетливо виден силуэт Люцифера. Не выше среднего человека, чуть склонив голову с закрученными назад козлиными рогами, он стоял вполоборота ко мне совершенно неподвижно. И хотя через него просвечивали утренним светом тюль и двор-колодец за окном, его неподвижность была живой…»
Как на такое реагировать? Не поверить? Тогда придется не верить Пушкину и Гоголю, Достоевскому и Булгакову — писателям, чей авторитет в русской литературе абсолютен.

.
Андрей Россет в авторском предисловии говорит: перед вами, дорогой читатель, истории из моей жизни, где всё написанное – совершеннейшая правда.

Если правда — надо поверить. Но если поверить — значит встать на одну из противоборствующих сторон: в романе описывается не только поле битвы, но и сама жёсткая и жуткая битва за человеческую душу.
Автор, кстати сказать, это праправнук той самой Александры Михайловны Смирновой-Россет, хорошей знакомой и частой собеседницы Александра Сергеевича Пушкина — пишет с удивительной искренностью и художественной выразительностью. В высоком эстетическом стиле. То, о чём он пишет, чаще всего, до сих пор ещё не определено, не названо. Поэтому в ходу метафоричный, аллегорический язык. Но даже со всеми авторскими иносказаниями и художественными намёками перед читателем в ощутимых деталях разворачивается картина метафизического мира. И читатель понимает, что бесы — это не выдумки алкоголиков и неврастеников, это реальные персонажи битвы, победив или проиграв в которой, человек живёт дальше или умирает.

.

Андрей Россет пережил клиническую смерть. Три дня — которые на «той стороне» длились три недели — он находился в коме, и откровенно делится впечатлениями об увиденном и услышанном.
Казалось бы, человек с Божьей помощью вернулся к жизни в физическом мире — какие к нему вопросы? Однако бесы с ожесточением бьются за душу до самого последнего человеческого вздоха. Используют любые человеческие слабости — деньги, алкоголь, гордыню и похотливые мысли. Готовы довести до самоубийства, чтобы лишить человека бессмертия — о «технологии» этой работы автор сообщает в деталях.
Вот что автор увидел внутри себя:
«Внутри нас – ни света, ни пламени, а только дым от столкновения двух непримиримых, несовместимых субстанций. Как хотите, а мне как-то неуютно от осознания того, что во мне идёт «химическая» реакция высшего порядка…».
И что осознал! Как оказалось, во время битвы человек не всегда может обратиться в молитве за помощью к Богу:
«Слово к Богу не только замирает на устах (не произносится), оно вообще не садится на кончики нервных окончаний мозга. Я двигался, а бесы медленно сжимали вокруг меня кольцо. Но как-то очень осторожно и с опаской. Видимо, я не принадлежал к их миру. Не находился в нём, не принадлежал им окончательно…».
Это важное свидетельство для тех, кто, занимаясь текущими делами, рассчитывает наладить диалог с Богом позже, «не сейчас».

.
Наряду с рассказом о битве, Россет делится с читателем своими философскими открытиями — удивительными и неожиданными. Вот, к примеру, о времени:
«Неверно думать, что время нельзя увидеть, нельзя потрогать. Обозначение времени на циферблате — мгновения, минуты и часы — это не время — это гипотеза времени. Подлинное время человека — его кровь. Самый совершенный часовой механизм — сердце человека. В нём — от рождения до смерти — источник времени. Время не может быть общим. Нет времени человечества — есть история человечества. Но есть время человека. Всё может обмануть тебя — твои чувства, твой ум, и только сердце — от первого и до последнего мгновения — честно отдаст всё рожденное им время. Когда сердце останавливается — останавливается само время. Кровь Иисуса тоже была временем, но это было первое время, которое пролилось в Вечность…»
Или – о несчастье:
«Несчастье — это существо, живущее в клетке нашего эгоизма. Мы так упорно подкармливаем его привязанностью к самим себе, что в конце концов оно становится ручным и из клетки перебирается на наше плечо».
О крыльях:
«Вспоминаю, как однажды я заглянул в себя. Когда глаза привыкли к темноте, я увидел крылья. Только росли они глубоко-глубоко внутри меня и сразу их не было видно. Размечтавшись, я подпрыгнул и оказался на земле. Сбежавшиеся люди тыкали в меня пальцем и говорили: смотрите, какие забавные гримасы корчит этот чудак!».
Говорит автор не только о Люцифере или бесах. Об ангеле:
«И тут я увидел то… что вообще людям видеть не положено. Я увидел, как в воздухе появился сотканный из света белоснежный ангел и, подхватив на руки падающего мальчика, бережно уложил его на нагромождение камней».
А вот и о Самом Господе.
«Я посмотрел в сторону Христа. Господь удалялся, размеренно вышагивая в пустоте, погружённый уже в Свои, Ему одному ведомые думы. И я принял решение: «Господь мой Иисус, подожди меня!». Христос обернулся, не сбавляя шага, весело улыбнулся и произнёс: «А ты не отставай!». И я бросился за Ним…»
Книга «Поле битвы — душа» не оставит равнодушным ни одного человека. Вокруг романа сформировались два читательских круга. Тех, кто говорит «нет» — не верит автору и считает написанное романтичной сказкой. И тех, кто с благодарностью говорит «да» — кто на своём собственном опыте познакомился с метафизическим миром — с его угрозами и защитами — и воспринимает рассказанное дополнительной, очень важной информацией, необходимой для победы на собственном «Поле битвы».

.

Без сомнения, следует признать, что роман Андрея Россета обогатил русскую литературу, продолжающую искать и находить…

.

Санкт-Петербург, 2019.