«В большинстве лучших его созданий присутствует та искренность, та правда, то непосредственное чувство, которых не почерпнуть ни из каких книг, ни из каких изучений издалека. Надо было самому среди всего этого родиться, всё увидеть собственными глазами и собственными ушами. Надо было всё это перечувствовать не с чужих слов, а собственною душою», – пишет В. Каратыгин в биографическом очерке «М. П. Мусоргский» (1916), размещённом на портале Президентской библиотеки.
21 марта 2019 года исполняется 180 лет со дня рождения Модеста Петровича Мусоргского (1839–1881), одного из величайших русских композиторов, члена «Могучей кучки», который следовал глубочайшему реализму в больших музыкальных формах и впервые вывел на сцену народ в опере «Борис Годунов».
Родился будущий композитор в семье небогатого помещика Петра Мусоргского. Детство провёл в имении на Псковщине, среди озёр и лесных чащоб. Широта кругозора матери и его врождённый талант, интерес ко многим вещам помогли не остаться необразованным в этой глуши. С детьми занимались чтением, иностранными языками и музыкой. В доме стояло старенькое пианино, и уже к семи годам Модест играл на нём сочинения Листа небольшого объёма. А в девять лет исполнял концерты посложнее. Казалось бы, музицирование давалось ему легко, однако прилежностью подрастающий отрок не отличался. Сольфеджио, надоевшие гаммы вызывали у него отторжение. Хотелось не «долбить» музыкальную грамоту, а играть музыку! Музыку он любил, охотно импровизировал. Колючий, упрямый, готовый до конца стоять на своём Модест был таким с детства. «Хороший вояка выйдет!» – отмечали старшие в роду мужчины.
Все Мусоргские происходили из древнего дворянского рода и при достижении должного возраста служили в воинских частях. Не избежали этой участи и последние отпрыски Мусоргских Модест и Филарет. Как только Модесту исполнилось десять лет, его со старшим братом отвезли в Петербург, где зачислили в Школу гвардейских прапорщиков – привилегированное военное училище. Окончив его, семнадцатилетний Модест Мусоргский был определён на службу в Преображенский гвардейский полк. Впереди маячила блестящая карьера военного, но совершенно неожиданно юноша написал прошение об отставке…
Повод был, по мнению окружающих, ничтожный: один из товарищей по полку познакомил Модеста с композитором Даргомыжским. Молодому, но уже известному музыканту хватило нескольких минут, чтобы оценить уровень игры Модеста на фортепиано, а главное – его темпераментные свободные импровизации и незаурядный талант. Откровенное одобрение «маститого» Даргомыжского окончательно укрепило мысль Модеста выйти в отставку. «Друзья отговаривали его, – читаем в упоминавшейся выше книге „М. П. Мусоргский“, – ссылались на Лермонтова, вышедшего из той же школы, и продолжавшего оставаться гусарским офицером и быть великим поэтом, невзирая ни на какие дежурства по полку и на гауптвахты, на разводы и парады.
Мусоргский отвечал: „То был Лермонтов, а то я; он может быть умел сладить и с тем, и с другим, а я – нет; мне служба мешает заниматься музыкой, как мне надо“».
Весной 1859 года 20 лет от роду он вышел в отставку.
Будучи в доме у Даргомыжского, Мусоргский познакомился с Цезарем Кюи, сыном обрусевшего француза, молодым офицером, недавно окончившим Инженерное училище, но уже бесповоротно присягнувшим музыке. Кюи, в свою очередь, познакомил Модеста с Милием Алексеевичем Балакиревым, собравшим вокруг себя «Могучую кучку» молодых талантов, покорявших слушателей «новою самобытною русскою музыкальною силою. Эти три талантливых юноши сошлись необыкновенно близко, потому что для всех трёх одинаково музыка была первым делом на свете, в котором они так ревностно стремились реализовать себя», – читаем в третьем томе (кн. 5/6) «Вестника Европы» (1881). Не прославиться, не разбогатеть, поскольку, по выражению Мусоргского, «искусство есть средство для беседы с людьми, а не цель!».
«Балакиревский кружок» всё разрастался, причем новые его участники (Н. А. Римский-Корсаков, А. П. Бородин и др.) не уступали «старикам» в одарённости, мощи и самобытности. Однако Модест Мусоргский выделялся даже на этом блестящем фоне. Все знали, что он пишет музыку на стихи Н. А. Некрасова и А. Н. Островского, но вот появился цикл романсов неизвестного автора – со временем выяснилось, что им был сам Модест Петрович. Он был литературно одарён, поэтому впоследствии нередко сам брался за либретто к своим операм. По совету литературоведа В. В. Никольского композитор приступил к работе над оперой на сюжет поэмы А. С. Пушкина «Борис Годунов» по собственному либретто.
В 1874 году премьера «Бориса Годунова» состоялась на сцене Мариинского театра в Петербурге; успех грандиозный! Центральная партия Бориса стала отныне любимой в репертуаре Ф. И. Шаляпина.
В 1873 году Мусоргский начал работу над «народной музыкальной драмой» «Хованщина», её сюжет был предложен критиком В. В. Стасовым. Вчерне опера была закончена летом 1880 года, но лишь после смерти Мусоргского «Хованщина» была окончательно инструментована Н. А. Римским-Корсаковым.
Очень освежили отечественный музыкальный Олимп десять музыкальных иллюстраций Мусоргского к акварельным рисункам художника В. А. Гартмана «Картинки с выставки» – это были виртуозные пьесы для фортепиано. В 1876 году Мусоргский задумал написать лирико-комедийную оперу «Сорочинская ярмарка» на сюжет повести Н. В. Гоголя. Над ней он работал до конца жизни, но закончить её так и не сумел – тяжёлое материальное положение заставило композитора поступить на службу в ревизионную комиссию Государственного контроля, где он прослужил до самой смерти в марте 1881 года. Ему было всего 42 года.
Источник: Пресс-служба Президентской библиотеки
тел (812) 305-16-21 (доб.265)
