ИНТЕРВЬЮ ЛИДИИ ТЕРЕХИНОЙ С ПОЭТОМ И ИЗДАТЕЛЕМ ЭДУАРДОМ ПОБУЖАНСКИМ

.

 Лидия Терехина: Эдуард, вы не только поэт, но ещё и редактор, и издатель. Как уживаются вместе эти ипостаси?

Эдуард Побужанский: По-разному. Издательство «Образ» существует более шести лет, и только последние полтора года я ощущаю себя одновременно и пишущим поэтом, и редактором-издателем. Дело в том, что последние лет двадцать я почти не писал стихи и даже думал, что поэтический голос, так громко и самоуверенно прозвучавший в ранней юности, утрачен мной безвозвратно. Я свыкся с этим и целиком посвятил себя книжному делу. Но случилось чудо: в небесной канцелярии, видимо, зачли мне пять лет самоотверженной редактуры чужих текстов и вернули мне поэтический голос. Надолго ли? Не знаю. Но к юбилею у меня вышла книга, составленная исключительно из новых произведений. Другой важный вопрос: должен ли редактор стихотворных книг быть поэтом? Уверен, да. Иначе можно нарваться на авторский штык: «Меня вот критикуешь, а сам-то что можешь?»

Редактор-поэт должен быть авторитетом для автора, иначе диалог не получится. Именно поэтому я последовательный сторонник специализированных издательств: медицинскую литературу следует выпускать в медицинском издательстве, научную и образовательную — в научно-просветительском, а редакторы должны иметь не только классическое филологическое образование, но и профильную специализацию. К слову, в издательстве «Образ» все, включая курьера, что-то пишут: кто-то — стихи, кто-то — рассказы. Надеюсь всё же, что они делают это в нерабочее время (улыбается).

 Л. Т. Когда впервые вы почувствовали себя настоящим поэтом?

Э. П. Отлично помню этот момент! Настоящим поэтом я себя почувствовал в двадцать четыре года, когда приехал в типографию за тиражом своей первой книжки «Светосплетенья». «Лирические дневники» (книга имела такой подзаголовок) вышли в 1992 году в Кишинёве тиражом 1 500 экземпляров — по нынешним временам огромный тираж для стихотворного сборника! Сборник продавался во всех книжных магазинах Молдавии, на него вышло более десяти рецензий в прессе, а интервью со мной напечатала самая популярная республиканская газета. Вот тогда мне показалось, что всё: я ухватил за хвост жар-птицу и держу её крепко. По счастью, это ощущение длилось недолго: в 1993 году я оказался в Москве на Высших литературных курсах при Литературном институте им. Горького, и там меня быстро вернули в реальность. В новой книжке «Между слов» у меня есть такие строки: «Я поэт из третьей сотни, может, из четвёртой…» Это не позёрство, я действительно сегодня именно так себя ощущаю…

Л. Т. Когда и где впервые были напечатаны ваши стихи? 

Э. П. Первое стихотворение было опубликовано в районной газете в 1982 году, мне едва исполнилось четырнадцать. Стихи в местную редакцию отнёс мой учитель Михаил Адамович Соломин, он активно сотрудничал с районкой и не сомневался, что произведение даровитого ученика быстро опубликуют. Но мой дебют всё откладывался по непонятным причинам… Михаил Адамович позвонил в редакцию, чтобы узнать, в чём дело, и редактор признался ему: «Мы сомневаемся, что эти стихи мог написать подросток». И тогда мы пошли в редакцию вдвоём, я взял с собой толстую тетрадку, тесно исписанную рифмованными строчками. Через несколько дней стихи напечатали, а я стал юнкором (юным корреспондентом) и постоянным автором субботней «Литературной страницы». Я успел попробовать себя во всех жанрах: писал басни, рассказы, юморески. Потом мои «пробы пера» появились в детских республиканских изданиях, а пару раз моё имя появлялось в «Пионерской правде» и журнале «Костёр». Кстати, никогда больше поэзия не приносила мне таких гонораров!

Л. Т. Вы родились на Украине, потом переехали в Молдавию, а теперь живёте в Москве. Расскажите немного о детстве, о родителях, в общем, о своей семье. И почему Москва?
Э. П. Я родился в прекрасном старинном городе Черновцы (исторически эта область называется Северной Буковиной, оттуда родом, кстати, София Ротару). В Черновицком медицинском институте учился мой отец, а мама работала акушеркой в роддоме, где я и появился на свет. Спустя несколько месяцев отец получил

назначение в Николаевскую область, а ещё через год моя семья вернулась на родину — в райцентр Единец на севере Молдавии. Именно этот городок с населением в двадцать тысяч человек я считаю своей первой родиной. Тут похоронены несколько поколений моих предков, тут, по счастью, живёт мама, я провожу в нашей единецкой квартире по месяцу в год, отдыхая душой и телом. Для меня это до сих пор место силы.

Что касается Москвы, то я совсем не планировал переезжать в столицу, тем более обосновываться здесь! И когда неожиданно появилась возможность поступить на двухгодичные Высшие литературные курсы при Литературном институте им. Горького, я, конечно же, обрадовался, но согласился не сразу. К этому времени у меня уже была стабильная работа журналиста в кишинёвской газете, своя еженедельная часовая передача на республиканском радио, дешёвое съёмное жильё (я оплачивал только коммуналку), какая-никакая известность и романтический ореол яркого молодого поэта — как в одночасье отказаться от всего этого? Но мама, самый дорогой и близкий мне человек, сказала: «Поезжай, сынок, вернуться ты всегда сможешь, но если не поедешь сейчас, то потом будешь жалеть об упущенном шансе». Я до сих пор ей благодарен за эти слова, понимая, как непросто было ей как матери принять такое решение, отпустив сына в другую страну (уже — другую), через три границы. Я уволился со всех работ, распродал ненужные вещи и прилетел в Москву. Это был август 1993 года. И вот уже четверть века как я москвич.

Л. Т. И как столица встретила молодого поэта Побужанского? Ведь, как известно, Москва слезам не верит!
Э. П. Не верит, но ведь и я не из плаксивых (улыбается). Оглядываясь назад, я могу назвать годы учёбы на ВЛК лучшим временем моей московской юности! Без преувеличения. Это был едва ли не последний набор слушателей на курсы, где мог бесплатно учиться гражданин другого государства, бывшей союзной республики. (Сегодня эти курсы платные даже для россиян). Более того. Мне выделили отдельную (!) комнату в легендарном общежитии литинститута на улице Добролюбова и даже стипендию, пусть и мизерную, назначили. Стипендии хватало на несколько дней, но зато нам выдавали ежедневные талоны на обед в студенческой столовой, и вот это было жизненно важно!

Я попал в творческую мастерскую Юрия Кузнецова, одного из самых значимых поэтов второй половины XX века. Вернее, он сам выбрал меня в свой семинар. Это был отбор по книгам, а у меня к этому времени уже вышел сборник «Светосплетенья».
Признаться, Юрий Поликарпович не отличался большим педагогическим талантом, он читал лекции, не отрываясь от исписанных ручкой страниц. Зачастую это даже не был связанный текст, скорее набор тезисов, так он их и читал — монотонным серым голосом, без пауз и интонирования.
Самая живая часть обучения с мастером — разбор творческих работ сокурсников. Формат обсуждения: все на одного. За два-три дня до «экзекуции» следовало раздать машинописную подборку стихов всем участникам мастерской, в нашей группе было человек пятнадцать. Во время семинара все высказывались, а мэтр Юрий Поликарпович резюмировал. Помню, в первый раз мою подборку, предложенную к обсуждению, разнесли в пух и прах. Это была болезненная, но очень полезная прививка от раннего зазнайства. Думаю, многим современным авторам такая инъекция правды тоже не помешала бы (улыбается).

Л. Т. В мае вы приезжали в Рязань на Международный литературный фестиваль «Под небом рязанским» и, скажу прямо, очаровали наших слушателей. А как вам наш город, люди и бывали вы раньше в Есенинском крае?
Э. П. На литературный фестиваль «Под небом рязанским» я приехал, чтобы представить свою юбилейную книгу «Между слов». Для меня было большой честью оказаться в числе почётных гостей, среди которых была и Наталья Павловна Васильева, дочь и биограф известного поэта Павла Васильева. В рамках литературного форума состоялась презентация её книги воспоминаний «Папа, мама, тётя Женя и я». Фестиваль проходил в знаковом месте — в стенах областной научной библиотеки им. Горького. В главном рязанском «храме книги» (это не фигура речи, здание действительно великолепно!) было очень оживлённо: одновременно шло несколько мероприятий, а рекламные витрины при входе пестрели афишами выставок, концертов и литературных вечеров! И это замечательно! Нет ничего хуже пустых читальных залов и скучающих библиотекарей. Сам фестиваль «Под небом рязанским» был организован на высшем уровне — спасибо оргкомитету во главе с Людмилой Фёдоровной Салтыковой!
До этого я был в Рязани всего один раз, лет пятнадцать назад. Для меня Рязанщина — это прежде всего есенинские места. Поэтому при первой же возможности я побывал в селе Константиново, на родине великого русского поэта. Помню свои впечатления: с одной стороны, ширь, высь и какая-то сусальная красота окрестных природных пейзажей (стояла золотая осень), а с другой — запредельная теснота, я бы сказал, кукольность, и аскетичная бедность родительского дома Есениных.

Мне хочется так же вспомнить ещё одного рязанского поэта — Якова Полонского, чьё двухсотлетие будет отмечаться в 2019 году. Из современных рязанских поэтов я бы отметил Алексея Бандорина и Евгения Артамонова. И, конечно же, прекрасную поэтессу Нину Краснову, она давно живёт в Москве, но связи с малой родиной не теряет.

Л. Т. В начале нашей беседы вы произнесли цитату: «Я хочу вернуть книге её магию!» Это ваше жизненное кредо?  

Э. П. Мой большой юбилейный вечер состоялся в Москве в рамках традиционной весенней библионочи, которая проходила под девизом «Магия книги». Думаю, моё жизненное кредо можно выразить этими же словами. Это именно то, что я делаю сегодня как редактор и издатель: я стараюсь вернуть книге её магию. Таким образом, я противопоставляю работу нашего издательства идеологии «быстрой книги», насаждаемой сегодня некоторыми интернет-издательствами. Они говорят автору: «Тебе не нужны ни редактор, ни корректор, ни художник. Никто. Просто закачиваешь вордовский файл на сайт, выбираешь обложку из коллекции шаблонов, и — вуаля! — через неделю посылка с тиражом твоей свежеиспечённой книжки ждёт тебя в почтовом отделении!». Никакого волшебства и таинства. Всё максимально упрощено и формализовано. Понимание того, что созданную таким образом книгу стыдно будет подарить кому-то (а мне, увы, часто дарят подобный дешёвый самиздат), придёт позже, но будет уже поздно. Именно с таким подходом я и борюсь по мере сил. Любая книга, выходящая в нашем издательстве, — это всегда «штучный товар», это коллективная работа с участием лучших профессионалов: редакторов, корректоров, художников, верстальщиков. Это скрупулёзная работа — с большим уважением к автору и читателю. К русскому языку и русской культуре. Это для меня главное сегодня.

Беседовала Лидия Терехина
Опубликовано в журнале «ЛИФФТ» (Рязань), № 2 (5), декабрь 2018 г.