Неаполитанец Никон, достойный сын своего язычника-отца, в юности при выборе жизненного пути не обременял себя духовными исканиями: живя в «эпоху солдатских императоров», он избрал самую востребованную в те времена в постоянно воевавшей империи профессию – стал воином.

Но, видно не зря говорят, что на войне атеистов нет. Вот и Никон, попав как-то со своим отрядом в окружение, в минуту смертельной опасности вспомнил, чему учила его мать-христианка, и дал обет, если спасется – креститься.

Он выжил, но исполнить обещанное Богу оказалось не так просто – общину, в которой можно было пройти обязательную в те времена подготовку к крещению, нужно было еще поискать. Эти поиски привели Никона сначала на остров Хиос, а потом во Фракию, где в горах жили христиане-отшельники под духовным руководством епископа Феодосия.

И хотя монашество в нашем понимании этого слова появилось только в IV веке, христиане, жившие, по сути, как монахи, появились с самого зарождения христианства. Многие из них вышли из аскетических еврейских сект – ессеев, терапевтов, — последователи которых вели уединенную созерцательную жизнь. Да и соприкосновение христиан с греко-римским миром вызывало потребность все резче и резче отрицать основные черты этого мира как царства греха и дьявола, все резче подчеркивать разницу жизни «по плоти» и жизни «по духу», когда «помышления духовные — жизнь и мир», а «помышления плотские суть смерть» и «вражда против Бога», и «живущие по плоти Богу угодить не могут» (Римл., VIII, 6, 7—8).

Приняв крещение, Никон три года прожил во фракийских горах. Перед смертью епископ Феодосий поручил ему заботу об общине и благословил переселиться вместе с братией на Сицилию, подальше от приближавшихся варваров. Путь их лежал через Неаполь, где Никон застал еще живой свою мать, провел с ней последние ее дни. Там к 190 братиям его общины присоединились 9 его бывших соратников.

Добравшись до Сицилии, «они пришли к реке Асинос, около которой нашли большую ветхую каменную баню, стоящую на пустынном месте, называемом Гигиа, где и поселились. Место это было очень красиво и уединенно, а земля оказалась удобною для возделывания. Насадив виноградники и плодоносные деревья, они начали жить там. Преподобный Никон крестил здесь тех девять мужей, друзей своих по военной службе», повествует житие святого.

А тем временем в империи произошли события, определившие их дальнейшую судьбу – войска, взбунтовавшиеся в Паннонии и Мезии (на территории современных Сербии и Румынии), провозгласили сенатора Деция, посланного на их усмирение, императором.

Но власть, держащаяся только на военной силе слишком шатка, и Деций Троян решил укрепить ее «духовными скрепами». Когда-то римляне верили в pax deorum — «договор», по которому они почитали богов, принося им жертвоприношения, а боги, в свою очередь, не только охраняли Рим, но и гарантировали ему власть над всем миром. Нарушение pax deorum якобы влекло за собой катастрофические последствия. Деций решил восстановить почитание традиционных святынь и возродить древние культы. По его приказу восстанавливали обветшавшие храмы и строили новые. Но язычники Рима, давно охладевшие к вере отцов, все равно не слишком утруждали себя жертвоприношениями. А тут еще христианские общины, принципиально отказывающиеся приносить жертвы и поклоняться языческим богам, распространились по всей империи. Нужно было немедленно прекрать эту «подрывную деятеьность».

Впрочем, есть несколько версий истинных причин антихристианской кампании Деция. По мнению Евсевия Кесарийского, император начал гонения из ненависти к своему предшественнику Филиппу, якобы тайному христианину. А по сообщению Иоанна Зонары, императора подстрекало к гонениям его окружение.

Как бы там ни было, Деций не ставил целью уничтожение ни христианства как религии, ни Церкви как организации. Многим арестованным христианам разрешалось принимать единоверцев и даже священников и вести переписку. К тому же, в отличие от поздних императоров, Деций не требовал выдавать священные книги.

Но в 250 году он издал указ, согласно которому каждый житель империи должен был публично, в присутствии местных властей и специальной комиссии, принести жертву и отведать жертвенного мяса, после чего получить специальный документ — libellus, удостоверявший этот акт. Отказавшиеся от жертвоприношений подвергались наказанию, которым могла быть даже смертная казнь.

Мера эта не была направлена конкретно против христиан – в обнаруженных в Египте libelli нет слова «христианин». Но Римская империя была и выполняли в ней указы императора по-разному. Сразу же после издания эдикта началось первое крупное гонение на христиан, ставшее для них полной неожиданностью. Причем, пострадали не только христиане, приговоренные к тюремному заключению, но и многие из тех, кто, спасаясь от властей, покинули свои дома и стали жертвами бандитов, голода или варваров.

Пик репрессий пришелся на 250-251 годы. Их жертвой пали и епископ Никон Сицилийский и 199 его учеников.

.