Павел ВИНОГРАДОВ — Реальна ли смута в Китае?

Павел ВИНОГРАДОВ

Санкт-Петербург

 

 

 

 

 

 

При тех действительно впечатляющих успехов, которые КНР достигла за предыдущие годы, обстановка там далека от стабильности. И дело не только в экономике. В столь огромной и многонациональной стране не может не быть серьёзных точек напряжения, по которым, конечно, будут бить зарубежные… назовём их «конкурентами».

Однако эти удары – не главный фактор нестабильности. Принято думать, что «США устраивают по всему миру революции». Но победоносную революцию, вернее, государственный переворот, можно устроить лишь в стране, которая уже готова восстать. Так было в Египте, а ещё раньше – на Украине и в Грузии. А вот в Ливии западным странам скрепя сердце пришлось применить внешнюю интервенцию, иначе «повстанцы» ни за что не свергли бы режим Каддафи. Но, посмотрев на кровавые результаты ливийской «революции», Запад теперь подходит к делу с большой осторожностью, и в Сирию, например, войска не вводит. А правительство Асада с трудом, но держится, потому что большинство населения его поддерживает и оно имеет мощного союзника в лице России. А Китай вовсе не Сирия, и как бы ни хотели его западные «друзья» устроить там смуту, без внутренней нестабильности им этого не удастся. Другое дело, что Китай, похоже, действительно находится «на грани». Кстати, ещё в 2011 году в Поднебесной произошли выступления протеста под названием «жасминовая революция».

 

На пороге великих потрясений

С точки зрения пассионарной теории этногенеза (ПТЭ), китайский суперэтнос перерождался трижды.

— Их (пассионарных толчков в Китае – ред.) известно три: архаический, древний и средневековый. Возможно, что в XVIII веке начался новый виток, но утверждать что-либо невозможно из-за аберрации близости и осложнённости хода событий маньчжурским завоеванием XVII века, — говорил Лев Гумилёв.

Но перед каждым возрождением Китай находился на грани исчезновения. Да и между этими катаклизмами в Поднебесной иной раз происходили неприятные события. Периодически, повинуясь таинственному знаку глубоко законспирированных организаций, или призыву мятежного вельможи или военачальника, миллионы вчерашних покорных подданных Сына Неба красили лица красным или надевали желтые повязки. И начинался китайский бунт, предельно беспощадный, однако очень даже осмысленный. Иногда он кончался сменой династии, иногда властям великими трудами удавалось подавить восстание. Но очень часто итог был плачевен: Поднебесная разваливалась на несколько враждующих государств, гибли миллионы людей, разрушались города и ирригационные сооружения, переносились столицы. Иногда это осложнялось вторжением соседних народов – чжурчженей, тюрок, киданей, монголов, маньчжуров. Все эти катастрофы обычно происходили в переходных фазах этногенеза, когда суперэтнос бывал ослаблен.

Мнение, что в XVIII веке нашей эры Китай пережил новый пассионарный толчок и с этого времени находился в фазе подъёма, сегодня практически не подвергается сомнению в сообществе последователей Льва Гумилёва. Но согласно ПТЭ, сегодня Китай достиг акматической фазы, когда число пассионариев в этносе достигает критического количества. Это так же плохо, как резкое уменьшение их числа. Дело в том, что эти люди, ставящие свою идеальную цель (которая может быть любой) выше инстинкта самосохранения, в больших количествах начинают стеснять друг друга, что, обычно, выливается в кровавые разборки между различными социальными силами. Нынешний российский суперэтнос, который, согласно ПТЭ, появился в XIII веке, пережил акматику в XVII веке – сейчас этот период мы называем Смутой.

Если Китай сейчас находится в этой фазе, то за внешним лоском процветающего государства уже запущены взрывные реакции. Вырастают теневые фигуры лидеров, появляются подпольные организации, потенциально способные возглавить мятеж. Недаром китайское правительство с такой жестокостью преследует секту фалуньгун – казалось бы, безобидное синкретическое квазирелигиозное учение. Но китайцы прекрасно помнят свою историю, и, в частности, общество «Белого лотоса», которые под мирной проповедью скрывало подготовку множества мятежей. Или общество ихэтуаней в конце XIX века, которое, казалось, было озабочено только тренировками по традиционной системе борьбы. Над группами парней, выделывающих странные трюки, смеялись практически захватившие Китай европейцы. Пока эти смешные парни не взяли в руки оружие и не началось долгое восстание «боксёров», залившее Поднебесную кровью и с трудом подавленное соединённой армией западных государств. Что характерно, несмотря на тюрьмы, пытки и даже убийства челнов фалуньгун, недостатка в адептах общество не испытывает (по некоторым подсчётом, число членов общины уже превышает число членов компартии), что говорит о бурлящей китайской пассионарности, готовой вырваться неуправляемым пожаром.

Питательная среда бунта

КНР имеет не только массу проблем внешне стратегического характера – зависимость от подвоза природных ресурсов и продовольствия, враждебное окружение на западных, восточных и южных границах, уязвимость морских путей, через которые идёт основная масса ресурсов, но и внутренние проблемы. Некоторые из них могут, при остановке экономического роста, привести к социальному взрыву и распаду державы.

Порой зарубежные гости восторженно глядят на сияющий фасад китайской цивилизации, как глядели на него во все века многочисленные «варвары», прибывающие ко двору Жёлтого Императора. Но при этом они забывают, что сегодняшнее китайское экономическое чудо начиналось с жесткой «культурной революции» и не менее свирепой политики «больших скачков». С использования рабского труда, подавления любого социального протеста, репрессий и террора. С этого начинал свой «блистательный» путь и СССР. Чем он закончил – известно. Но ведь в годы глубокого застоя тоже казалось, что СССР незыблем и непобедим. Также сейчас воспринимается и Китай. Это – обыкновенная аберрация близости, не дающая поверхностному взгляду видеть огромные социальные, экономические и этнические проблемы.

Демография

С 1978 года в КНР действует «закон об одном ребёнке», согласно ему каждой городской семейной паре разрешено иметь только одного ребенка. Крестьянским семьям позволяется заводить второго, если первый – девочка. По некоторым данным, в КНР родители ежегодно прячут от властей около трёх миллионов новорожденных. Остро стоит и проблема абортов. Приводится цифра в 13 миллионов абортов ежегодно, причём значительная часть их – результат силового нажима чиновников на женщин. Часто аборты делаются на поздних сроках, что ведёт к невозможности в дальнейшем родить. Абортом заканчивается каждая четвёртая беременность. В Китае существует Министерство по делам планирования семьи, ему принадлежат 42 завода по производству противозачаточных средств, которое бесплатно предоставляют более чем 200 миллионам семей. Кроме того, министерство имеет клиники и медпункты, где можно бесплатно сделать аборт и провести стерилизацию. Каждый год на стерилизуется более 20 миллионов мужчин, уже имеющих одного или двух детей. Женской стерилизации подвергается около 11 миллионов женщин ежегодно.

Надо знать китайский менталитет, в котором глубоко укоренилось представление, что дети несут в себе бессмертие родителя, и чем больше в семье детей, тем дольше человек будет «существовать» после смерти. Разумеется, компартия борется с этими «религиозными предрассудками», но, как обычно в тоталитарных государствах, не очень успешно. Насильственное лишение детей озлобляет народ, подводя его к черте бунта.

Другая большая проблема – превышение численности мужчин над женщинами. В возрасте 18-40 лет на 130 мужчин приходится 100 женщин. В целом по стране соотношение мужского пола и женского 107 на 100. Основная причина этого — ограничение рождаемости: китайцы считают сыновей продолжателями рода и кормильцами семьи, поэтому часто делают аборт, если узнают, что родится девочка. Причём УЗИ в Китае запрещено, и состоятельным семьям приходится делать это обследование за границей. А в семьях бедных новорожденных девочек просто могут убить, и власти закроют на это глаза. Дисбаланс между мужчинами и женщинами привел к трансграничной торговле женщинами. «Невест» выписывают из Северной Кореи, Монголии, Вьетнама, Бирмы, Лаоса, России и Украины. С точки зрения ПТЭ это создаёт этническую химеру и способствует ослаблению этноса.

Национальные проблемы

«Закон об одном ребёнке» породил ещё одну неожиданную проблему. Дело в том, что по нему, если в семье представителей национальных меньшинств два первых ребёнка – девочки, можно завести третьего. Закономерно это привело к росту численности нацменьшинств. Перепись 2000 года показала, что за 10 лет число хань (собственно китайцев) выросло на 11,2 процента, а нацменьшинств – на 16,7 процента. А это, разумеется, грозит ростом сепаратизма.

Вообще национальная проблема в Китае, хоть и замалчивается, но стоит весьма остро. Сейчас, похоже, власти отступили от прежней линии на то, что в Поднебесной один народ – хань, хаотический конгломерат этносов, напоминающий концепцию «советского народа» или «американской нации». Одним из первых китайских теоретиков XX века, предложивших эту концепцию, был учёный Лян Цичао. Он разделял китайские этносы на «полноценные» и «неполноценные». Не правда ли, это что-то напоминает?..

Отец китайской революции Сунь Ятсен придерживался примерно того же мнения:

— Китай создавали ханьцы. Возрождают Китай — ханьцы. Способны вывести Китай из кризиса и привести его к благоденствию, преодолеть слабость и сделать Китай сильным также могут только ханьцы, поэтому вмещать в себя другие этносы — право ханьцев, но не их обязанность. Но раз они вмещают в себя другие нации, то непременно нужно их ассимилировать… дабы избавить государство от возможных бедствий, — говорил он.

Ничего нового в этом нет: ханьцы всегда пытались ассимилировать другие народы. Однако не всегда преуспевали в этом. Так, положившая в 555 году начало средневековому Китаю династия Тан первоначально была тюркской, и танский период не очень любим китайскими историками, поскольку, по их мнению, «засорил» чистую китайскую культуру чужеземными нравами. То же самое можно сказать и о завоеваниях Северного Китая чжурчженями, и о Монгольской империи, и о владычестве потомков чжурчженей – маньчжуров, против которых, собственно, и была направлена Синьхайская революция 1911 года, которая была более националистической, чем социальной.

Мао Цзэдун тоже был сторонником концепции «единой китайской нации». Отец китайских реформ Дэн Сяопин на словах выступал против того, что он называл «великонациональным национализмом». Однако на деле национальная политика КПК всё время скатывалась к ассимиляции не ханьцев. Принцип национального самоопределения был признан «непригодным для условий Китая».

— Если найдутся люди, который захотят еще какого-то самоопределения национальностей, то это будет означать, что в действительности они будут… вынуждать национальные меньшинства выйти из большой семьи родины… что может быть выгодно только империализму и реакционным силам внутри национальностей, — утверждал учёный Чжан Чжии.

Просто китайцы не могут себе представить, что кто-то способен отказаться от их культуры и образа жизни. Это тоже кое-кого нам напоминает, не правда ли?..

— Они ВЕРЯТ, что они самая цивилизованная, самая могучая и самая богатая – в этом, полагаю, они потенциально могут быть правы – нация на земле, — говорил американский писатель Джеймс Клавелл.

Эта вера есть и сейчас, конечно, в видоизменённых формах, и не проявляется так явно, как в императорском Китае. Но на уровне менталитета, в том числи и китайских руководителей, она никуда не девалась.

Потенциальные горячие точки

В фазе подъёма этнос стремительно расширяет свою территорию. В случае с Китаем эта экспансия всегда ограничена – на западе они никогда не продвигались дальше Средней Азии, на юге – Индокитая и Кореи. На севере они или сражались с кочевниками, а когда те слабели, просто оставляли эти территории в покое.

— Почти двести лет Китай мог и, тем не менее, не колонизировал эти земли (Сибирь – ред.), — говорит по этому поводу бывший губернатор Амурской области Владимир Полеванов.

А с востока Китаю самому грозила экспансия – со стороны Японии.

Таким образом ареал для расширения Чжунго хоть и весьма велик, но ограничен. Сегодня Китай занял этот ареал почти по максимуму. И это создаёт ему проблемы, которые могут аукнуться в скором времени. Во-первых, как сказано, ханьцы не столько успешно ассимилируют народы, как считают их учёные. Соседние этносы, хоть и брали у Китая, например, конфуцианство, литературные приёмы, создавали на основе китайской письменности свою, однако культуру предпочитали сохранять собственную. Это относится и к монголам, и к японцам, и к корейцам, и к тангутам, и к уйгурам и ко многим другим. То есть, вырисовывается некоторая закономерность. Во-вторых, китайцы сами неплохо ассимилируются «варварскими» народами. Например, юг Китая был освоен ханьцами сравнительно недавно – лишь с III века нашей эры. И там они смешались с местными племенами, которые скопом называли «мань», да так, что теперь северные китайцы (тоже мешавшиеся с тюркскими и монгольскими народами) и южные представляют собой, фактически, два разных этноса, даже говорящих на разных языках. И это ещё одна линия потенциального раскола, которая не раз проявлялась в прошлом.

Китай уже расколот

Это произошло после принятия концепции «одна страна – две системы», предложенной в 80-х годах Дэн Сяопином. Согласно этой концепции, «большой» Китай присоединил к себе британский Гонконг и португальский Аомынь (Макао) в качестве автономий и предлагает те же самые отношения Тайваню.

Тайвань

Остров имеет давние сепаратистские традиции. Официально он был присоединён к Китаю лишь в XII веке, но и после за контроль над ним боролись китайцы, японцы, португальцы и голландцы. Сейчас на острове, который называется «Китайская республика», правит гоминдановское правительство. КНР же считает этот остров своей неотъемлемой территорией. Однако Тайвань пока не клюёт на концепцию «двух систем» – может быть потому, что не принадлежит никому и сам считает себя подлинным Китаем, а материковый Китай – оккупированным коммунистами. А может просто чувствует, что эти «братские объятия» способны его задушить. Как мы видим по последним событиям в Гонконге, наступление на самоуправление автономных территорий уже начинается.

Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР)

Наиболее проблемная в смысле сепаратизма китайская провинция. И очень важная для Китая: территория региона составляет одну шестую часть государства, кроме того, СУАР является важным стратегическим приграничным районом. Территория автономного района охватывает более 7 миллионов гектаров плодородных земель, и данный регион богат различного рода ресурсами. Из почти 22 миллионов населения района около 10 миллионов составляют уйгуры – тюркоязычный народ, исповедующий ислам. Со времени включения их земель в Китай в 1759 году уйгуры восставали более 400-т раз. Сейчас там действует организация «Исламское движение Восточного Туркестана», которую Пекин считает террористической. Её члены добиваются отделения района от КНР и создания независимого государства Восточный Туркестан. Многие из членов этой организации вели джихад в Чечне, Афганистане и Сирии. В последнее время в Синьцзяне участились террористические акты, наиболее страшный произошёл 1 марта на железнодорожном вокзале города Куньмин, где пять террористов за полчаса убили ножами 29 человек и ранили ещё 143.

Ассимиляции с китайцами не происходит, да и не может произойти – ислам не позволяет браки мусульман с китайцами, а перешедший в ислам китаец – уже не китаец. Выход один – миграция в СУАР этнических китайцев, с тем, чтобы со временем уйгуры стали бы национальным меньшинством в своей автономии. При этом все квалифицированные высокооплачиваемые места достаются ханьцам. Переселение китайцев в СУАР поддерживается Пекином, но натыкается на противодействие уйгуров. Нет сомнений, что, при первых же признаках смуты в Китае, в СУАР вспыхнет восстание и район потребует отделения.

Тибет

Тибетцы – очень старый народ, столетиями сражавшийся с Китаем за свою независимость, и окончательно утративший её в 1949 году. Это вызвало серию антикитайских восстаний, подавленных НОАК. Однако партизанское движение в Тибете продолжалось до 70-х годов прошлого века. Интересно, что отряды тибетских партизан готовили инструкторы из ЦРУ. Но после сближения КНР и США против СССР партизанское движение там сошло на нет. Однако в регионе до сих пор продолжается вялотекущее сопротивление – теперь уже мирное. Например, недавно сотни тибетцев устроили акцию протеста у здания Канхло-Тибетской автономной префектуры. Китайские власти реагируют на такие акции весьма жёстко, часто открывая по людям стрельбу. В ответ протесты обретают новую, отчаянную форму: с 2009 года по меньшей мере 121 тибетец совершил акт самосожжения. Если дела в Китае пойдут совсем плохо, Тибет, конечно, отложится, но пока никаких предпосылок для этого не видно.

Внутренняя Монголия

Вооружённое сопротивление здешних сепаратистов было подавлено китайцами к 50-м годам. Однако в последнее время среди монголов как внутри Китая, так и, собственно, в Монголии растут антикитайские настроения. У китайцев же есть свои аппетиты на всю страну, которую они считают одной из «несправедливо отторгнутых территорий». Однако сами монголы тяготеют к Евразийскому миру.

— Монголы всегда входили в сферу влияния России, — говорил Сунь Ятсен.

И здесь китайская политика стандартна: заселение территории ханьцами и подавление национального развития местного населения.

Война на границах

— Национализм, стремясь «преумножить благополучие для собственных наций, в конце концов распространяется за пределы государств, во взаимоотношениях между которыми «право сильного становится высшим принципом» (экспансионистский национализм), — утверждал Лян Цичао.

И это не ново, обычный великоханьский империализм, когда Чжунго (Срединное царство) – и есть весь мир, а всё остальное – варварские окраины, настоящие или гипотетические вассалы. Китай имеет территориальные претензии практически ко всем сопредельным государствам, кроме России – эти претензии были урегулированы ещё в 2008 году. С остальными соперниками тяжба продолжаются, иной раз переходя в военную плоскость, как это произошло в 1979 году, когда китайские войска вторглись во Вьетнам. Тогда вьетнамцы выбили китайцев со своей территории. Думаю, не столь покорна Китаю станет и Корея, если произойдёт объединение двух её частей на той же основе – «одно государство – две системы». Об этом варианте сейчас поговаривают. Не урегулирован и территориальный конфликт с Японией в отношении островов Дяоюйдао (Сёнкаку). Недавно там была найдена нефть, что подогрело страсти. Япония попыталась национализировать спорный архипелаг, что вызвало всплеск антияпонских выступлений в КНР, а также военную демонстрацию китайского флота у островов. Китай также имеет претензии и к Индии, и к Пакистану. Однако здесь вступает в силу фактор ядерного оружия, которое есть у этих государств. Но история показывает, что внутренние китайские смуты обычно сопровождаются и внешними войнами.

Справка

Перепись 2000 года определила, что высшее образование в КНР имело только около 45 миллионов человек, неполное среднее – 429 миллионов человек, начальное – 451 миллион. Число полностью неграмотных – 85 миллионов. При этом правительство тратит на образование всего 2,6 процента ВВП, что на 50 процентов ниже мировых показателей. 80 процентов пожилых китайцев вообще не имеют пенсий. Расходы на медицинское обслуживание в Китае – 4 процента ВВП, в то время, как в США, Германии, Англии и Франции – 15 процентов. По данным международной организации ВОЗ, Китай по уровню здравоохранения стоит с конца на четвёртом месте. На предприятиях весьма велик уровень травматизма, поскольку их администрации экономят прежде всего на технике безопасности.

Фото — Первоисточник: https://kremlin.ru/

 

 

 

 

 

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *