Жил-был Семен, жил и маялся, и сам причину своей маяты понять не мог.

Соберется с мужиками после работы у телевизора. Мужики футбол смотрят, болеют, а он, хотя вроде тоже смотрит и тоже болеет, не радуется. Ноет что-то внутри, просит чего-то, а чего не знает.

Придет домой, Маруся котлет нажарила. Вкусные. Другой бы наелся котлет и радовался жизни. А он полсковородки съест, а внутри все равно неспокойно. Стоит до поздней ночи на балконе, Маша уж спит давно, звезды разглядывает. Все ему за звездами Кто-то чудится.

– Может, тебе к врачу сходить? – заботливо спросила Маруся.

Действительно, почему бы и не сходить?

Пошел Семен к психотерапевту, рассказал, что так вот и так, пустоту в себе постоянно ощущает, словно черная дыра образовалась.

– Ну да это у вас все от нервов, – отмахнулся психотерапевт. – Вот успокаивающие пропейте, и все пройдет.

Пропил Семен лекарства, но дыра внутри так и не затянулась. Наоборот, все ширится и ширится с каждым днем. Ни котлетами, ни футболом, ни боксом ее заткнуть невозможно.

На работе детали варит и дивится: «Как это из такого множества мелких деталей, каждая из которых в отдельности совершенно бесполезна, машина получается? Просто чудо какое-то! А человек как? Он же тоже из деталей состоит: сердце, легкие, желудок, печень… И все взаимодействует, все связано. Хоть одна деталь из строя выйди – и фенита ля комедия.

Но кто-то же должен был такой супер сложный механизм создать? Машина, хоть и куда проще человека, сама по себе и то не соберется. А человек-то уж и подавно! Но кто ж его собрал? А сколько сил на создание его было потрачено! Ого-го! Машину пока соберешь, умаешься весь, а здесь человек! И зачем нужно было кому-то столько сил тратить? Мы машины зачем создаем? Чтобы от них польза была. Значит, и человек ради пользы был создан. Но человек-то в миллионы раз сложнее… Я, если б мне такое собрать предложили, плюнул бы. Здесь большая любовь нужна, чтобы дело до конца довести…

Ну а от меня, от меня лично, какой Создателю толк? За что он меня полюбил? Я ведь ничего толком не знаю, ничего не умею… Должен же я оправдать затраченные на меня усилия? Совестно не оправдать-то, неудобно как-то… Трудился, трудился кто-то надо мной, органы как надо выстраивал, сосуды проводил, а я что же?..

Мучился Семен этим вопросом, мучился, наконец, решил, что дальше эти терзания продолжаться не могут, искать ответ нужно, под лежачий камень вода не течет. Поразмыслил и к ученому направился. Тот человек умный, наверняка на все вопросы даст ответы. Пришел, рассказал о своей беде.

– Что вы, уважаемый, в самом деле, терзаетесь? – зевнул ученый. – Все же очевидно!

– Очевидно, да… Очевидно… Только как же оно очевидно, если ничего не очевидно… – чешет затылок Семен. – Для чего нас собрали? Кто собрал? Для какой такой цели?

– Эти глупости оставьте, – рассмеялся ученый. – Никто нас не собирал. Жила-была обезьяна, труд сделал из нее человека.

Семен воззрился на ученого.

– Но… Это же в голове не укладывается… Чтобы обезьяна… а потом человек… Фантастика какая-то!

– Вы, уважаемый, в школе плохо учились. Какая фантастика?! Все научно! А про цель и мудрить нечего: родился человек, потрудился, умер, прах его почву удобрил, цветочки выросли. Вот и весь смысл.

– Но для чего же все это?

– Что все?

– Родится, чтобы умереть… Глупо как-то…

– А не для чего. Устроено все так да и все.

– Но почему? Почему устроено-то? Кем устроено?!

– Кем да кем! Почему да почему! Природой! – раздосадовался ученый.

– Как же природа саму себя создала?

– Горе мне с вами!

– Да вы не злитесь, пожалуйста. Я ведь, правда, понять хочу, я со всем, со всем согласиться готов, только чувствую, не хватает чего-то…

– Это вам тут, – постучал ученый по голове, – кой-чего не хватает. Откройте учебник по биологии, физике, химии, там все объясняется. Вот держите.

Схватил Семен книжки и бегом домой, на работе отпуск взял, заперся в комнате, в учебники погрузился. Но вот незадача: чем больше читает, тем больше чудес видит. Биологию изучает – дивится: кто столько растений разных взрастил, а животных кто инстинктами наделил? И ведь ни одной зверушки нет одинаковой, все свою изюминку имеют. За физику возьмется – тоже удивляется: это ж какой разум надо иметь, чтобы физические законы придумать! Учебник химии откроет – а там еще больше чудес: элементы химические, одно вещество с другим взаимодействует и изменяется…

Пришел к ученому, повинился.

– Все прочитал! Во всем рука видна…

– Ну а как же? Учебники-то, почитайте, автора имеют.

– Автора… Да-да, автора… Я вот тоже про автора думал… Видать, все-таки и мир, и мы с вами Автора имеем.

– В эдакую галиматью вас потянуло… В учебниках же доступным языком о теории Дарвина написано.

– Да я рад! Рад бы поверить, что человек от обезьяны произошел. Честное слово, рад бы! Но не верится как-то…

– На-ка вот, диссертации почитайте. Может, они вас вразумят, — вздохнул ученый, желая поскорее распрощаться с приставучим обывателем.

Схватил Семен диссертации, через неделю снова к ученому приходит.

– Прочитали?

– Прочитал.

– И что же?

– Удивительная премудрость во всем! Не может оно все так само по себе… Без Автора никак не может… Я теперь в этом точно уверен. А раз Автор есть, то и смысл должен быть великий…

Ученый вздохнул и только рукой махнул. Что с него взять? Недоразвит, видать, первобытное сознание…

Ушел Семен от ученого и принялся Автора искать. Куда ни посмотрит, везде Его отражение видит. Смотрит – листочки проклевываются и думает: «Это ж как дерево устроено, весной зеленеет, осенью золотом покрывается?» Слышит птичек в лесу: «Кому они так радуются? Кого славят?» Пришел на выставку народных изделий, и тут сплошное удивление: «Надо же люди какие мастеровитые! У каждого свой талант. Да какой! Откуда у нас эти таланты? Как и кто их придумал? Какая радость, какая разумность во всем!»

– Что ты как блаженный какой? – упрекает его жена. – Вроде нормальным человеком был…

Извиняется Семен, а ничего сделать с собой не может: сердце все радуется и ищет кого-то. А когда найдет, неизвестно.

Но вот однажды звездной ночью, когда Семен по обыкновению вглядывался в небо, вырвалось из души:

– Здравствуй! Знаю! Чувствую! Есть Ты! Не могу объяснить мир без Тебя! Везде, куда ни погляжу, на Тебя натыкаюсь. Слышишь ли меня?

И отозвалось шелестом листвы, и отразилось в блеске далеких куполов: «Слышу. Всегда слышу. Я с тобой».

И возликовала вдруг душа, и отпали последние сомнения. Нашел!.. Нашел… И еще большей радостью сердце озарилось, и все сразу на свои места встало: и мудрое устройства человека, и зверушки, и краса природы, и законы физики, и химические элементы, и цель, и смысл!.. И не закончится жизнь в чреве земли, и вообще нет никакого конца, нет и быть не может…

– Нашел! Нашел! – влетел Семен после утренней службы в кабинет ученого. – Да, тело прахом станет, но мы-то сами! Вот я, вот вы, вот лаборантка ваша – мы жить будем! Нам бы только научиться ко всем – с радостью, ко всем – с любовью! Конечно, потрудиться придется… Но труд с Богом – тоже радость!

– Ну идите-идите с Богом, трудитесь, — подтолкнул к выходу из кабинета Семена ученый.

– До свидания! Всего вам доброго!

– Чудак и есть чудак, — фыркнул ученый, глядя через окно на зеленеющую листву. – Ишь что выдумал! Радость у него, любовь, душа бессмертная…

– А мне кажется, в этом что-то есть, — с улыбкой заметила лаборантка.

– Маша, я тебя умоляю…

Маша глубоко вздохнула, взглянув на тающий горизонт. Вздохнул и ученый, и сам своего вздоха испугался. Почудилась ему вдруг в этом вздохе какая-то неведомая тоска…

– Павел Петрович, вы статью уже завтра будете дописывать?

– Да нет, сегодня еще поработаю, — встрепенулся ученый, оторвался от окна, потянулся за книгами к стеллажу, невольно задержал взгляд на статуэтке австралопитека, посмотрел в зеркало, недовольно крякнул и начал писать статью.

– Маша, – отвлекся он.

– Да?

– Убери ты этого куда-нибудь, — посмотрел на статуэтку ученый. – Работать мешает.

– Сейчас! Он мне, признаться, тоже надоел. В тумбочку спрячу, хотя тут и так всякого хлама полно. Выбросить, может?

– Может, и выбросить… Поступай, как хочешь! – отмахнулся ученый и погрузился в статью.

– Название какое-то дурацкое! – снова отвлекся он. – Да и сама статья дурацкая!

– Другую напишите.

– Да жалко бросать! Хотя что тут бросать?.. Кожа да кости. Может, и в самом деле взяться за новую?..